Идея

Идея

Что такое "идея"? Вроде бы, очень близкое нам всем понятие. Наша голова полна идеями, и мы их постоянно ощущаем. Мы их думаем. Или ими думаем. А они нами командуют...

Идеи самые разные:

- что будет с Россией и миром в следующие 10 лет?

- не пойти ли завтра в гости к Ивановым?

- что-то машина плохо заводится в минус тридцать, может, аккумулятор новый купить?

Ну, и так далее, от великого до смешного.

Но одновременно понятие очень сложное, с многовековой историей (кстати, а понятие – это тоже идея?).

Большой вклад в развитие идей об идее вложили древнегреческие философы, но и до них была какая-то база, какой-то дискурс (развитие мысли в беседе, обсуждении, коммуникации, когда один дополняет другого, создавая общую историю темы). Вероятно, "идея об идее" развивалась в еще более древних странах, в древнем Египте, Индии, Вавилоне: известно, что Геродот, Солон, Пифагор и Платон посещали Египет.

Делать этим греческим рабовладельцам было сильно нечего (почитайте у Платона Апологию Сократа, где они слоняются с одного пира на другой), и некоторые принялись от скуки размышлять, что удавалось им очень неплохо. Можно сказать, что все древнегреческое безделье за всю Элладу отработали их мыслители, идеи которых работают на человечество до сих пор.

Если говорить очень просто, то рассуждения об идее имеют несколько очень важных аспектов. Они связаны с мышлением, познанием и действием.

Во-первых, это восприятие. Когда мы съедаем нечто материальное, мы очень близко с ним соприкасаемся, но мало что о нем узнаем. Но когда мы что-то видим, даже не прикасаясь, мы можем узнать очень много. Даже без всякой философии нам понятно, что при этом нам в мозг не попало ничего материального.

Но что же тогда попало? Это нечто нематериальное, но несущее знание. Вот чем озаботились древние мыслители. Вот, например, мы видим какую-то лошадь. Смотрим, как она себя ведет. Ходит, бегает, щиплет траву. Видим другую, понимаем, что они похожи, что они одного рода. За то, что мы легко запоминаем увиденное, легко узнаем похожее, отвечает встроенная в наш мозг система распознавания образов, которая есть у всех высших животных (теплокровных позвоночных млекопитающих).

Файл:M1s.jpg ГАЗ М1	Файл:Pobeda-s.jpg ГАЗ 20 Победа	ГАЗ 21 Волга

Но как эти лошади могут иметь нечто общее, не имея общей материи? Почему мы думаем, что, исследовав одну лошадь (или молекулу), мы узнаем что-то о другой такой же? И что значит «такая же»?  Что такое это общее? Не то ли же оно самое, что попадает нам в голову, когда мы видим этих лошадей? (кстати, о природе света и зрения тогда было известно очень немного).

Дальше, рассуждали древние философы. Вот взяли мы медный шар, расплавили, и отлили из него треугольник. Материя та же, а вещь другая. Значит, всякая вещь состоит из материи и идеи. Но на этом они не остановились, такие это были люди. Если бы они не были такие, эти настырные древние, мир не развился бы до современного состояния…

«Положим, некто, отлив из золота всевозможные фигуры, без конца бросает их в переливку, превращая каждую во все остальные: если указать на одну из фигур и спросить, что же это такое, то куда осмотрительнее и ближе к истине, если он ответит  «золото» и не станет говорить о треугольнике и прочих рождающихся фигурах как о чем – то сущем...» [Платон, 2006, Т.3., с.533]

Аристотель обдумал превращение медного шара в треугольник, и сказал: треугольник при этом не возникает так же, как и медь. Такое немногие заметят… То, что материя (медь) не возникает из ничего, это всем понятно. А вот что идея треугольника тоже при этом не возникает, это не слишком очевидно (очами видно). Наверно, идея треугольника была в голове мастера, которые его сделал, а вот как она туда попала? Наверно, его научил другой мастер, постарше.

Но как она попала в голову самого первого мастера? Ну, наверно был первый, который придумал треугольник. Может, он случайно получился из трех палок, надо было шалаш сделать. А вот шар придумывать не надо; их полно вокруг, от одуванчиков до различных фруктов.

Но вот что говорит Сократ: Так вот и с другими орудиями: отыскав для каждого дела орудие, назначенное ему от природы, человек должен и тому, из чего он создает изделие, придать не какой угодно образ, но такой, какой назначен природой. И в каждом случае, как видно, нужно уметь воплощать в железе то сверло, какое определено природой. [Платон, 2006, Т. 1. с. 433].

Действительно, тот кто первым придумал сверло, не мог придумать его шарообразным, мягким и т.п. Он не столько придумал сверло, сколько открыл его, форму, неявно скрытую в природе. В принципе, известны всего три формы сверла: перка (плоское), трубчатое и винтовое. Если мы когда-то встретим инопланетян, то сверла у них будут такие же…

И треугольник тоже; это же простейшая жесткая конструкция; отсюда шалаш, чум и вигвам. Поэтому треугольник тоже не изобретают, а открывают: он скрыт в метрике нашего мира.

И самолет, вид самолета определяется необходимостью летать в воздухе. Конечно, существуют самолеты довольно-таки разные, но их разновидностей не так много. Это реактивные, для больших скоростей (два основных типа: со стреловидными крыльями и «утка»), для малых (чаще винтовых, крыло прямое), большие транспортные и пассажирские. Нет самолетов шарообразных, кубических и т.д.

То-есть, идея треугольника – не субъективная; она вполне независима от сознания людей. Как же она попадает в это сознание? Сначала происходит движение предметов, действие: древнему охотнику нужно создать какое-то убежище от дождя и ветра. Подручные материалы: стволы и ветви небольших деревьев, которые он берет руками и пристраивает так и сяк, пока не получит желаемое. Устойчивая конструкция получается в результате проб и ошибок. Постепенно приходит опыт, конструкция совершенствуется и запоминается.

Другие люди видят получившееся строение, и замечательная система распознавания образов, встроенная в наш мозг, запечатлевает этот образ треугольника.

Но что же такое идея треугольника в нашем мозгу? Это была загадка для средневековых ученых. Сейчас нам помогает т.н. «компьютерная метафора»; мы все еще плохо понимаем, как работает мозг, но точно знаем, как работают компьютеры, которые мы сами делаем.

Так вот, в простейшем виде идея треугольника в компьютере – это его изображение, представленное, конечно, не картинкой, а неким набором битов. Самое простое – это битовая карта, картинка в виде, например, 100*100 точек, где каждой точке соответствует бит информации, 0 – это белое, 1 – это черное.

Физически это может быть 10000 ячеек памяти, в каждой из которых записан ноль или единица. В наиболее используемой сейчас памяти информация хранится в очень маленьких конденсаторах. Фактически для хранения информации в этот конденсатор нужно «положить» около сотни электронов, что идейно не слишком отличается от того, чтобы положить камешек в ямку или поставить пером точку на листе бумаги.

Другой способ записи информации (а идеи всегда распространяются как информация) в компьютерах – это магнитные носители, чаще всего, диски. Там информация записывается за счет намагничивания поверхности, что, по сути, мало отличается от рисования чернилами. Мы вносим изменения в строение материальных объектов, записывая информацию. Эти изменения должны быть различимы, глазом ли, магнитной головкой считывания – не принципиально. Отличимы от носителя. Суть дела в том, что при этом происходит движение организованности от одной вещи к другой, как в примере Аристотеля с отпечатком кольца на воске.

Значит, для запоминания образа мы вносим изменения в организацию системы хранения. Что-то похожее происходит и в мозге: мы знаем, что в нем есть нейроны, связанные дендритами и аксонами, которые передают импульсы, выделяют нейромедиаторы, что приводит к молекулярным изменениям в клетках. То есть, в компьютере информация записывается с помощью

Однако отображать треугольник точка за точкой - это самый простой но не самый эффективный способ. Мы знаем из геометрии, что для описания треугольника достаточно задать координаты всего трех точек – его вершин. И это гораздо лучше соответствует «идее» треугольника, чем картинка. Если вы возьмете любую программу-архиватор, то она упакует файл битовой карты *.bmp в архив, размер которого меньше в десятки раз. Это гораздо больше похоже на то, что происходит в мозге. Образы не хранятся там в виде картинок, а в виде пока неизвестно как закодированных моделей или алгоритмов.

Здесь происходит очень важная штука: перекодирование. Образы дерева или вашего котика в мозгу или компьютере совсем не похожи на оригиналы, но движение организованности из глаза или видеокамеры в ту или иную память в виде световых фронтов, импульсов, отверстий в перфоленте, знаков на бумаге: любых знаков, которые возможно различить и преобразовать, позволяет запомнить и вывести обратно через принтер или движение руки художника.

В частности, поэтому мы легко узнаем предметы при их приближении и удалении, при их вращении и тогда, когда они частично загорожены чем-то другим: потому что образы хранятся не в виде фотографии, а в виде абстракции, схемы, принципа: круга, квадрата, лица, которое мы узнаем в разных ракурсах и при разном освещении…

Очень кратко античное представление об «идее» сформулировал известный советский философ А.Ф. Лосев: «Анализ бесчисленных текстов Платона показывает, что свою идею вещи Платон понимал прежде всего как принцип вещи, как метод ее конструирования и познавания, как смысловую модель ее бесконечных чувственных проявлений, как смысловую ее предпосылку («гипотезу»), наконец, как такое общее, которое представляет собой закон для всего соответствующего единичного». [Платон, 2006, Т. 1. с. 56]

Обратиться к понятию об идее меня заставила проблема развития техники, в первую очередь. Говорят же о «развитии» или даже «эволюции» автомобилей и самолетов. Даже если просто посмотреть на картинки, можно увидеть эти последовательности.

ГАЗ М1		ГАЗ 20 Победа	ГАЗ 21 Волга

Но это не последовательность машин, а последовательность именно конструкций этих машин, вы можете заменить одну физическую «эмку» или «Волгу» на другую, но последовательность конструкций (идей) этих машин не изменится.

Кстати, почему нам так просто увидеть эту последовательность, не прибегая к измерению изображений и сложным математическим вычислениям?

Да потому что мощные самообучающиеся системы распознавания образов встроены в наш мозг с рождения, как и у всех высших животных, например, собак, которые учатся узнавать разные вещи, не «прошитые» в генокоде. Эти способности очень важны для живых существ затем, чтобы отличать волков от зайцев, деревья от травы и так далее.

Природа миллионы лет меняла конструкцию (идею устройства) мозга, выискивая наилучшие устройства распознавания, конечно, вслепую, наугад, но все выгодные изменения запоминались в поколениях животных за счет большей успешности в выживании и размножении тех, кто быстрее ориентируется в мире.

Потому мы видим не какие-то цветные пятна, а «смысловую модель чувственных проявлений», «такое общее, которое представляет собой закон для соответствующего единичного».

Мы видим, конечно, фотографию конкретного самолета (автомобиля), но при этом воспринимаем конструкцию «самолета вообще», устройства, у которого есть крылья, корпус, кабина, рули управления. И, если нам показывают другой самолет, даже заметно отличающийся, как, например, истребитель МИГ-3 от И-16, мы все равно признаем в них родственные конструкции.

Аристотель писал: относительно любого чувства необходимо вообще признать, что оно есть то, что способно воспринимать формы ощущаемого без его материи, подобно тому как воск принимает отпечаток перстня без железа или золота. [Аристотель, 1976, с. 421]

Действительно, изображение (в каком-то смысле, идея) передалось от вещи к вещи без материи. Но в результате движения и действия перстня на воск, без чего оно не могло передаться. Мы видим здесь движение идеи (образа, формы, организованности, конструкции…) в материи (с материей, от одной материи и к другой материи…).

Как мы видим те же автомобили или самолеты? На них падает свет, отражается, воспринимая их форму и цвет, и попадает нам в глаза. Этот свет несет с собой форму, отпечаток объекта, от которого он отразился. Несет в направлении движения фотонов, их количестве, энергии (воспринимаемой как цвет) и в запаздывании, определенном формой предмета. Это похоже на движение перстня к воску. Если мы пропустим это свет через матовое стекло, то форма разрушится, и мы увидим нечто туманное.

Затем эта форма преобразуется в чувствительных клетках сетчатки глаза и передается в мозг через глазной нерв, имеющий порядка миллиона волокон. То есть, форма (идея) может преобразовываться (перекодироваться) в другие упорядоченности (организованности). Главное, чтобы каждому элементу исходного порядка соответствовал элемент в материальном движении – переносчике и чтобы эти элементы были связаны друг с другом в том же порядке, что и в исследуемом объекте.

(так, если мы каждой точке исходной картины сопоставим точку того же цвета на отображаемой, то они должны быть и расположены так же, как на оригинале, для чего прикреплены к холсту или бумаге, иначе картина может разрушиться).

Объективная идея

Многовековой спор между философами шел на тему о том, существуют ли идеи только в сознании людей, или же они существуют и в реальном мире (объективный идеализм).

Сторонники объективного существования идей говорили: вот, вы видите одинаковые (или похожие) вещи: животных, растения, камни (не очень похожие друг на друга, но нечто в них заставляет нас называть их одним именем), горы, облака, дома…

Если идея, которая объединяет их в рода (классы) вообще имеет какой-то смысл (а, видимо, имеет, раз позволяет нам что-то объяснять друг другу и действовать в мире, говоря, например, «возьми вон тот камень и дай мне»), то она же не возникает, когда мы смотрим на эти вещи и даем им имена, а существует и тогда, когда мы отвернулись и ушли?

То есть, наше знание о них объективно? Но чем тогда оно определяется? Вот говорят о каких-то идеях, но кто их видел отдельно от вещей? Хорошо, мы понимаем, когда мастер соединяет идею треугольника с медью (или строит дом), но как эти идеи попадают во все другие вещи?

Хорошо, возьмем животных и растения. Мы знаем теперь, что их вид, их внутреннее устройство определяется генокодом, последовательностью кодонов в ДНК, который передает конструкцию животного от предков к потомкам во вполне себе материальном процессе, в движении этого кода от одного организма к другому.

Но суть этого материального движения в том, что он несет в себе идею данного организма.

Процесс онтогенеза – развития организма из яйца или яйцеклетки – состоит в делении и дифференциации клеток, когда образуются клетки разного типа и органы тела животного. Причем устройство всех типов клеток записано в одном общем генокоде; как происходит управление развитием внутренних и внешних органов, пока не очень понятно, но ясно, что вся эта информация содержится в ДНК и РНК.

Итак, устройство, конструкция, строение или идея лошади одинакова (почти) во всех лошадях, потому что распространяется в виде кода от общих предков, возникших миллионы лет назад. А затем люди обнаруживают (открывают) эту общую идею сначала помощью своих встроенных механизмов распознавания образов, а затем с помощью научных исследований.

Возьмем элементарные частицы. Почему они такие, как есть, причем во всей Вселенной, насколько нам известно по астрофизическим исследованиям. Это определяется тем, что фундаментальные физические постоянные (элементарный заряд, постоянная Планка, типы и свойства кварков) одинаковы во всей Вселенной. Почему они одинаковы – неясно, но то, что атомы одинаковы видно по их спектрам, по свету, приходящему от самых дальних галактик.

Посмотрим на атомы. Они одинаковы, потому что одинаковы исходные элементарные частицы и взаимодействия между ними. Стабильность взаимодействий и констант – это физические законы природы. Вопрос о том, с какой скоростью распространяются законы (который я задавал в разных местах), пока не в поле зрения физиков.

То есть, то, что устройство базовых единиц материи (идея) в высокой степени одинаковое (даже идентичное, по физике в силу неразличимости элементарных частиц) определяется распространением этих конструкций через физические законы природы.

И затем мы их открываем.

***************

В текстах Платона, изданных в научных издательствах, есть на полях такие пометки: например, 389 а далее a b c d … Это т.н. пагинация по Стефану, изобретённая для того, чтобы ссылки на текст, который в разных изданиях оказывается на разных страницах, привязать к словам самого текста, а не номерам страниц.

Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 1. М., «Мысль», 1976.

Лосев А.Ф. Идея // Философский словарь.М.:Республика, 2001.

Платон. Сочинения в четырех томах. Т.1-Т.4. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та; «Изд-во Олега Абышко», 2006.